 |
|
|
Давид Хавкин
Ведущий: Попрошу Давида Хавкина!
|
Борис Подольский, Давид Хавкин, Феликс Красавин
в лагере в Мордовии 1961г.
|
Давид Хавкин родился в Москве в 1930г. Закончил Московский Полиграфический институт. Сионистской деятельностью занимался с юности, в 1948 году сумел сделать и распространить среди евреев знаменитую в мире фотографию Голды Меир на входе в Московскую синагогу. Собирал вокруг себя еврейскую молодёжь, разучивал с ними еврейские песни и танцы, потом связался с Посольством Израиля в Москве. В декабре 1958 года арестован, после года следствия на Лубянке осуждён на 6 лет. Из рассказов Давида Хавкина (http://kosharovsky.com/book1/Volum1-6.htm) :
"Я родился и вырос в московском воровском дворе, поэтому многие элементарные вещи знал, был наслышан, как надо себя с ними вести. Но когда тебя держат в отдельной холодной камере и ты дрожишь от холода и рассматриваешь эти закопченные потолки, а меня взяли в одной рубашке, то удовольствия в этом мало. Декабрь...после того как я освободился, все по-настоящему и началось. До посадки я был гораздо осторожней. В лагере я познакомился с демократами, диссидентами, которые зарекомендовали себя очень хорошо. У них были налаженные связи с корреспондентами. Это и стало моей крышей от чрезмерных преследований." Вернувшись в Москву из Одессы в 1965 году, Хавкин собрал группу молодых людей и устраивал с ними регулярные встречи на своей квартире. У него в комнате собиралось 20-40 человек "...пионер из пионеров, человек великий..."
Давид Хавкин: Что, без микрофона меня не слышно? У меня зычный голос…
Здравствуйте, во-первых. Мне до сих пор не верится, что ушёл от нас Боря Подольский. Прошло много времени, а мне кажется, что он до сих пор с нами. Так получилось, что Боря Подольский и я – москвичи. Но до ареста мы не знали друг друга. Не только Боря, но и Дора Кустанович1 , и Семён Моисеевич тоже, естественно, – вся семья Подольских, были, как и я, москвичи. Эта семья пережила большую трагедию. По-моему, из всех моих знакомых, которые жили в Москве, только они были арестованы всей семьёй и получили большие срока.
|
говорит Давид Хавкин
|
Конечно, о Доре – о Доре Кустанович – надо говорить отдельно. Сейчас же мы собрались в память потерянного нами большого человека, талантливого полиглота, Бори Подольского.
Он здесь назывался Барух. Я его встретил уже будучи в лагере, в Мордовии, хотя и он участвовал в Фестивале 1957-го года. И я там принимал активное участие. Познакомились мы с ним в лагере. Не только с ним, но и с Семёном Моисеевичем, его отцом. Я до сих пор не могу забыть тот случай, когда они случайно оказались в одном лагере. Нас перебрасывали каждый раз, из одного лагерного отделения Мордовии в другое. И они оказались вместе.
И когда лагерное начальство обнаружило, что это сын и отец, то они решили их разделить. Не знаю, как и передать… Конечно, трудно передать переживания Семёна Моисеевича, как он боролся за то, чтобы у него не отбирали сына. Ну, в конце концов, Борю забрали и перевели в другой лагерь.
С Борей у меня всегда были в лагере, так сказать, ну, странные отношения. Он всегда отыскивал каких-то людей: то какого-то вьетнамца, то какого-то араба, который читал Коран по-арабски. Так Боря учил языки. Я сказал: «Какого чёрта тебе нужен вьетнамский?! Корейский?!!»
А мы учились у старшего поколения, учили устно, иврит. У меня в одно ухо входило слово, в другое – выходило. Я забывал. Я, видно от зависти, всегда говорил: «Какого чёрта!? У меня иврит не лезет, а тебе вьетнамский! Ты что с ним будешь делать, если будешь знать этот язык? И ещё двадцать языков?!
Он прекрасно, уже тогда, в лагере, знал язык хинди, он мне рассказывал про множество языков Индии. Я до него об этом понятия, конечно, не имел. Я далёк от этого, но в общем …В лагере он действительно выглядел как ребёнок из Освенцима: он был худой, бледный и все грехи всегда сваливались на него. Я был такой более сильный в лагере, и когда у меня были в лагере проблемы, то Боря почему-то получал всё за меня. Его там как-то даже поймали и отлупили, группа антисемитов, группа «Михаила Архангела», чёрт их знает!
( Давид хотел рассказать, но постеснялся: как вступился тогда за Борю, и нападавшие разбежались, отлупить не успели – благодаря Давиду... Что при этом Давиду досталось, он никому не рассказывал - характерно для него. Лида)
В общем, я хочу сказать, что Боря – это дорогой нам человек, в нашем движении Возрождения. У нас с ним… ( Давид запинается, ему трудно выразить, он действительно Борю любил очень, в лагере мордовском заботился о нём, как о младшем своём брате)... Он намного моложе меня, он совсем пришёл 18-летним в лагерь. Но вот и я всегда удивлялся его огромнейшему таланту полиглота. И мне очень жалко потому, что из наших рядов ушёл молодой, талантливый человек. (Аплодисменты)
1 Дора Борисовна Кустанович – мать Баруха Подольского, активная сионистка, одна из первых начала создавать и распространять еврейский самиздат в пятидесятые годы 20-го века. Подробно см. http://berkovich-zametki.com/2010/Starina/Nomer3/Kamen1.php
Перепечатка, переиздание или публикация материалов этого раздела в любом виде без разрешения администрации сайта запрещены.
|
|
