 |
|
|
Профессор Роза Ляст
профессор Роза Ляст
ПАМЯТИ БАРУХА ПОДОЛЬСКОГО
22 марта 2011г.
Боря
Я кладу цветы на могилу Бори и на самом деле совершенно не воспринимаю реальность происходящего. Я уверена, что не только я, но десятки людей, которые пришли через месяц уже к памятнику, тоже не в состоянии были ощутить, что это памятник Боре. Ведь годы общения с ним и вообще с Подольскими − это ощущение постоянного присутствия везде. Если кто-то нуждался в какой угодно помощи, все знали адрес Подольских. А если какой-то грандиозный праздник, где собираются самые разные люди, где будут юморные речи, песни, целые ансамбли, клоунада, встречи с самыми давними и неожиданными знакомыми − это тоже Боря и Лида Подольские, это жизнь. И вдруг Лида без Бори? Нет, это что-то за пределами понимания.
Боря - он всё равно всегда с ней.
Мы приезжаем в Нахшалим, и вдруг высовывается ни на кого не похожая копна белых волос − Боря, и сразу радость, почти счастье, значит 4-5 дней праздника, необыкновенного общения с Борей. Он замечательный рассказчик и несравненный собеседник. У него только одна слабость − языки. Вот только попробуйте задать вопрос или просто заикнуться про какой-нибудь язык какого угодно племени, хоть юмбо-бумбо. Всё. Дальше он вас всех немедленно втащит в фантастическую страну − лингвистику с экскурсами в историю, этнографию, литературу, обычаи. И вы будете, как истуканы с острова Пасхи, внимать, забыв о море, солнце и прочих людских радостях. Какой там шум моря, вы слышите особенный Борин акцент, его смех, и чувствуете себя соучастником интеллектуального действа. И гордость, что Вы в узкой компании уникального ученого энциклопедиста, известного всему русскоязычному Израилю.
Он ведь не просто знал один, два, три, четыре, 30 языков. Он ведь поглощал моментально и исследовал любой попадавшийся ему под ногу язык.
Вот наш сын отправляется в южную Индию. У Бори единственная просьба − привезти газету на каком-то локальном наречии. И ещё что интересно: я не знаю полиглотов, которые запросто могли бы читать надписи на камнях. Для этого недостаточно знать язык, потому что чтение с камня требует специальных знаний. Я знакома с археологами, знающими древние языки, но чтобы разобраться в открытой ими надписи им необходима помощь эпиграфиста. А у Бори - талант эпиграфиста. Где бы он ни встречался с археологами, на раскопках или в музее, он всегда почти сходу разбирался в подсунутой ему надписи.
О Борином таланте лингвиста, о его влюбленности в языковедение, можно рассказывать бесконечно. Но у него была (господи, неужели уже "была") ещё одна особенная любовь − его студенты. Помню одно из первых впечатлений.
В Тель-авивском университете захожу в профессорский кабинет Юры Меклера (у него всегда толпился какой-то наш народ). Сидит там Боря (в перерыве между лекциями) и рассказывает что-то о его студентах. На лице полное блаженство, только что слюни не текут от удовольствия.
И студенты, я знаю, влюблены в него. Чтобы на необязательные курсы по лингвистике (не по истории театра или литературе) собрать в Тель-авивском университете скромную группу, нужно быть не только ученым высшего класса, но ещё и гениальным лектором, и Человеком. А Боря на лекциях по грамматике каких-нибудь экзотических языков собирал целые аудитории. И когда к нему уже тяжело больному приходили студенты со своими проектами, не сомневаюсь − это были самые дорогие гости.
Я вижу у могилы заплаканные лица. Почему? Ведь он живет в нас. Он есть.
Роза Ляст
Перепечатка, переиздание или публикация материалов этого раздела в любом виде без разрешения администрации сайта запрещены.
|
|
