 |
|
|
История языка иврит. Часть 2.
Входит ли в список слово «дакота́йим», «דַקוֹתַיִים» - «две минуты» от «дака́» («דַקָה»), «минута»? «Дакота́йим» не совсем подходит, потому что это новообразование. Дело в том, что это слово появилось примерно 50-70 лет назад, когда ивритские писатели, которые знали, что в древности употребляли двойственное число, решили его возродить и употреблять в других словах тоже. Теперь говорят «дакотайим», две минуты, но этим словом очень редко пользуются в реальности, это слово принадлежит к речи писательской.
Это так же, как у Маяковского есть слово «паспортина», помните? «Я достаю из широких штанин … свою краснокожую паспортину». Кто ещё употребляет это слово? Да никто! Его один раз употребил Маяковский - и всё. Оно помнится - его помнят все те, кто когда-то читал и учил Маяковского, но это слово вошло в русский язык как одноразовое употребление: только в одном стихотворении одного писателя-поэта.
Есть ещё слово «мохората́йим» («מָחֳרָתַיִים», «послезавтра»). Но это несколько другой случай, это – наречие. «Послезавтра» - это ведь не два раза «маха́р» ( «מָחָר», «завтра»), понимаете?
А вот, скажем, слово «комота́йим» («קוֹמוֹתַיִים»). «Комотайим» - это «два этажа». Есть «о́тобус комота́йим» («אוֹטוֹבּוּס קוֹמוֹתַיִים») - двухэтажный автобус, «ба́йит бе́н комота́йим» («בַּיִת בֶּן קוֹמוֹתַיִים», «двухэтажный дом», буквально «дом, у которого два этажа»). Пока, вроде бы, всё правильно.
Рис. 3 Календарь из Гезера
|
А теперь представьте себе, что я показываю: «Вот там дом, у него первые два этажа – такая-то фирма, а вторые два этажа – это жилые квартиры». Я не могу сказать «комота́йим hа ришоно́т вэ комота́йим hа шнийо́т» («קומתיים הראשונות וקומתיים השניות», «первая двойка этажей и вторая двойка этажей»), это – неупотребимо!
Дело в том, что в древнейшем иврите двойственное число было вполне употребимо. Самый древний текст на иврите – примерно десятого века до нашей эры – это надпись «Луах Гезер» (לוּחַ גֶזֶר) – календарь, найденный в раскопках Гезера. На нём выбит текст - календарь на год. Но там упоминается вдруг «חוֹדשַיִים» («ходша́йим», два месяца), т.е. вдруг написано «חדשם» - «хэт – далет – шин – мем» - и потом два названия. Потом опять «חדשם» - «хэт – далет – шин – мем» - и ещё два. Т.е. они в этом календаре разбили год на пары месяцев: вот два месяца таких-то, вот два месяца таких-то. И, хотя там нелегко понять, это «ходаши́м» («חוֹדָשִים», «месяцы») или «ходша́йим» («חוֹדשַיִם», «два месяца»), всем учёным ясно, что это - именно «ходшайим», два месяца.
Кстати, в современном разговорном арабском употребление двойственного числа вполне нормально. Спросите араба: «Сколько у тебя детей»? Он скажет: «Бинтэ́м». Что значит «бинтэ́м»? «Би́нт» - это дочь. «Б'нат» - это дочери. «Бинтэ́м» - две дочери. Вот эта вещь стоит «шиклэ́м». «Шиклэ́м» - это два шекеля. У них это вполне употребимо. У нас – уже нет.
Итак, в какой-то период двойственное число было общепринято. Потом это отмерло и сохранилось только в отдельных словах и расхожих оборотах. А в некоторых случаях оно приобрело совершенно другое значение. Например, как в словах «эйна́йим» («עֵינַיִים», «глаза»), «ядайим» («יָדַיִים», «руки»), «раглайим» («רַגְלַיִים», «ноги»), «шинайим» («שִינַיִים», «зубы»).
Разве «шина́йим» («שִינַיִים», «зубы») - это два зуба? Извините, но если мы говорим, что у человека есть только два зуба, то это уже очень печальная картина! «Еш ло шинайим!» - если всё в порядке, так, слава Б-гу, «шинайим» - это могут быть и все 32 зуба! («יש לו שיניים!», «у него есть зубы», в переносном смысле – «человек с характером»). Для такого рода слов это будет не двойственное, а множественное число.
Как в этой связи рассмотреть слово «миспарайим» («מִספָּרַיִים», «ножницы»)? Вот точно так же, как ножницы по-русски. Что это, множественное число? «Я купил ножницы» - так сколько ножниц я купил? Да нет, одни ножницы! Такие слова мы воспринимаем просто как фактическое единственное число. И я говорю: «пара брюк». Хотя я и не покупал брюки светлые и брюки тёмные, но на мне сейчас «пара брюк». При этом «пара брюк» совсем не значит, что на мне одеты две разные, отдельные брючины.
Точно так же на иврите: «михнаса́йим» («מִכנָסַיִים», «брюки»), «мишкафа́йим» («מִשקָפַיִים», «очки»). «Михнаса́йим» или «мишкафа́йим» - это один-единственный объект, который состоит из двух частей. Им дали такое название – вроде бы двойственное число, но эти самые очки – это не «очко» + «очко», это – один объект, но парный. Так это по-русски, так это и на иврите.
Пример с двойственным числом наглядно показывает, что в грамматике были какие-то древние формы, которые отмерли, и либо перестали употребляться, либо закрепились, но уже несколько в другом значении.
Конечно, с глаголами картина будет ещё сложнее. В большинстве языков мира, и уж тем более в иврите, глагол вообще наиболее развитая, наиболее богатая часть речи. Были формы глаголов, которые сегодня совершенно не употребляются. Люди знают их потому, что в любой школе изучают Библию, потому, что читают тексты и знают, что это было. Но сегодня этими формами никто не пользуется.
Скажем, есть такое явление, характерное только для библейского иврита, которое называется «переворачивающий вав». «Вав» («ו-») – это союз «и», всего-то навсего. Если мы говорим форму будущего времени, а перед ним «вэ» - это будет обозначать прошедшее время. И наоборот, форма прошедшего времени, а перед ним «вэ» получает значение будущего времени. Но оказывается, что «переворачивающий вав» встречался только в иврите древнем, периода Библии, и потом уже не употреблялся никогда.
Перепечатка, переиздание или публикация материалов этого раздела в любом виде без разрешения администрации сайта запрещены.
|
|
